Книга 5. Глава 12. Профессор Амбридж

На следующее утро не успел Гарри надеть носки, как Шеймус со скоростью света оделся и вылетел из спальни.
– Он что, думает, что психом станет, если слишком много времени проведёт рядом со мной? - громко сказал Гарри, когда за дверью скрылся подол мантии Шеймуса.
– Не переживай, Гарри, – пробормотал Дин, повесив ранец на плечо, – он просто…
Но, судя по всему, продолжить фразу он не мог и после неловкого молчания тоже вышел следом за Шеймусом.
Невилл и Рон посмотрели на Гарри так, будто пытались сказать, что дело не в нём, но Гарри от этого легче не стало. Сколько ещё ему придется это терпеть?
– Что-то случилось? - пять минут спустя спросила Гермиона, догнав их посреди гостиной, когда они собрались на завтрак. - Вид у вас совершенно… о, ради всего святого!
Она уставилась на доску объявлений в гостиной, где появился большой плакат.

ГРУДЫ ГАЛЕОНОВ!
Ваши карманные расходы опережают доходы?
Хотите заработать немного золота?
Свяжитесь с Фредом и Джорджем Уизли в гриффиндорской гостиной,
чтобы получить несложную, временную, почти безвредную работу.
(Извиняемся, но работа – на ваш собственный страх и риск)

– Это уже ни в какие ворота не лезет, – мрачно сказала Гермиона, срывая объявление, которое Фред и Джордж прикрепили поверх уведомления о первых выходных в Хогсмиде, назначенных на октябрь. – Рон, мы должны поговорить с ними.
Рон заметно обеспокоился:
– Почему это?
– Потому что мы - Префекты! – воскликнула Гермиона, когда они вылезли из прохода за портретом. – Нам положено такие вещи пресекать!
Рон промолчал. По его мрачному виду Гарри понял, что перспектива мешать Фреду и Джорджу заниматься любимым делом, ему отнюдь не нравится.
- Ну, так что случилось, Гарри? – продолжила Гермиона, когда они стали спускаться по лестнице, вдоль которой висели портреты ведьм и волшебников прежних времен, занятых болтовней и не обращавших на них никакого внимания. – По тебе видно, что ты злишься.
– Шеймус считает, что Гарри врёт насчёт Сама-Знаешь-Кого, – коротко пояснил Рон, потому что Гарри ничего не ответил.
Вместо того чтобы возмутиться, как ожидал Гарри, Гермиона лишь вздохнула.
– Да, и Лаванда думает так же, - уныло добавила она.
– Ты что, миленько обсудила с ней, правда ли я врун и самовлюбленный кретин? – возмутился Гарри.
– Нет, – спокойно ответила Гермиона. – Как ни странно, я сказала, чтобы она попридержала свой длинный грязный язык насчет тебя. Было бы лучше, Гарри, если бы ты перестал затыкать нам рот, потому что, если ты не заметил, мы с Роном на твоей стороне.
Наступила пауза.
– Извини, – тихо произнёс Гарри.
– Ладно, проехали, – с чувством собственного достоинства ответила Гермиона, а затем покачала головой и добавила: – Разве вы не помните, что сказал Дамблдор на прощальном пиру в честь окончания учебного года?
Гарри с Роном недоуменно посмотрели на нее, и она пояснила:
– Сами-Знаете-О-Ком. Он сказал, что тот «одарен выдающейся способностью сеять вражду и разногласия. Противостоять этому мы сможем, лишь предъявив не менее крепкие узы дружбы и доверия…»
– Ты помнишь такие подробности? – с восхищением взглянул на нее Рон.
– Я слушаю, Рон, – поучительным тоном ответила Гермиона.
– Ну, я тоже, но я бы не смог слово в слово повторить…
– Дело в том, – с нажимом продолжила Гермиона, – что все происходит именно так, как говорил Дамблдор. Сами-Знаете-Кто вернулся только два месяца назад, а мы уже начали ссориться даже друг с другом. И Шляпа о том же предупреждала: держитесь вместе, стремитесь к единству…
– А Гарри как раз вчера вечером по этому поводу удивлялся, – парировал Рон. – Если слушать Шляпу, мы должны любезничать со слизеринцами, ага, сейчас, разбежались.
– Ладно, но, по-моему, очень жаль, что к единству между Домами мы и шага не делаем, – раздраженно заключила Гермиона.
Они дошли до мраморной лестницы. Через вестибюль проходила группа четверокурсников из Рэйвенкло, при виде Гарри они сбились в кучку, точно боясь, как бы он не напал на отставших.
– Да, мы всенепременно обязаны подружиться с такими вот людьми, – саркастически заметил Гарри.
Вслед за рэйвенкловцами ребята направились в Большой зал и еще с порога инстинктивно взглянули на стол преподавателей. Профессор Граббли-Планк болтала с профессором Синистрой, преподавателем Астрономии, а Хагрид по-прежнему блистал своим отсутствием. Зачарованный потолок над головами копировал настроение: он был печально и пасмурно серым.
– Дамблдор и словом не обмолвился, как долго пробудет эта Граббли-Планкиха, – буркнул Гарри, подходя к гриффиндорскому столу.
– А может быть… – глубокомысленно начала Гермиона.
– Что? – хором воскликнули Гарри с Роном.
– Ну… может быть, он не хотел привлекать внимание к отсутствию Хагрида?
– Что значит «не хотел привлекать внимание»? – насмешливо переспросил Рон. – Как этого можно не заметить?
Но прежде чем Гермиона успела пояснить, к Гарри подошла высокая темнокожая девочка с длинными черными волосами, заплетенными в косички.
– Привет, Анджелина.
– Привет, – оживленно начала она. – Как прошло лето? – и, не дожидаясь ответа, добавила: – Слушай, меня назначили капитаном гриффиндорской команды по Квиддичу.
– Здорово, – улыбнулся ей Гарри; он сразу подумал, что предматчевые наставления Анжелины не будут такими многословными, как были при Оливере Вуде, но это только к лучшему.
– Да, в общем, Оливер ушел, и теперь нам нужен новый Вратарь. Отборочная тренировка будет в пятницу, в пять вечера, и я бы хотела всю команду видеть, ладно? Заодно и посмотрим, как новичок с нами сыграется.
– Ладно, – ответил Гарри.
Анжелина улыбнулась ему в ответ и ушла.
– Я и забыла, что Вуд уже закончил школу, – задумчиво сказала Гермиона, садясь рядом с Роном и пододвигая к себе тарелку с тостами. – Наверное, команде первое время придется несладко?
– Наверно, – Гарри сел напротив. – Он был хорошим Вратарем.
– Но свежая кровь не помешает, – сказал Рон.
Тут в верхние окна Зала, с хлопаньем и свистом, влетели сотни сов. Они то тут, то там заходили на посадку, неся своим хозяевам письма и посылки, и забрызгивали завтракающих капельками воды: очевидно на улице шел проливной дождь. Хедвига не появилась, но Гарри даже не удивился: единственным корреспондентом у него был Сириус, а едва ли за прошедшие сутки у Сириуса появятся какие-нибудь новости. Гермионе пришлось срочно отставить в сторону свой апельсиновый сок, чтобы освободить место большой и мокрой сове сипухе, которая принесла в клюве промокший «Ежедневный Пророк».
– Зачем ты по-прежнему его получаешь? – раздраженно спросил Гарри, вспомнив о Шеймусе, когда Гермиона опустила в кожаный мешочек на ноге совы один кнат, и сова улетела. – Даже читать этот бред не хочу.
– Лучше быть в курсе того, что говорят враги, – хмуро ответила Гермиона, развернула газету и скрылась за ней из виду до тех пор, пока Гарри с Роном не закончили завтракать.
– Ничего, - сказала она, свернув газету и положив её рядом со своей тарелкой. - Ни о тебе, ни о Дамблдоре, ни о чем другом.
Профессор МакГонагалл шла вдоль стола, раздавая расписания.
– Вы посмотрите, что сегодня! – простонал Рон. – История магии, спаренные Зелья, Прорицание и еще спаренная Защита от Тёмных Искусств… Биннс, Снейп, Трелони, и эта Амбридж, и всё в один день! Хоть бы Фред и Джордж побыстрее закончили "Пайки Прогульщика"…
– Меня обманывает слух? – раздался голос Фреда, который подошёл к ним вместе с Джорджем, и они вдвоём втиснулись на скамейку рядом с Гарри.
– Неужто хогвартские Префекты в самом деле мечтают прогулять уроки?
– Ты посмотри, что у нас сегодня, – мрачно сказал Рон и ткнул под нос Фреду расписание. – Это самый гнусный понедельник в моей жизни.
– Ясное дело, братишка, – протянул Фред, изучая расписание. – Если хочешь, могу по дешёвке продать Носокровную Нугу.
– Почему это по дешевке? – с подозрением поинтересовался Рон.
– Потому что кровь будет идти, пока вся не закончится, у нас еще нет противоядия, – пояснил Джордж, отправляя в рот ломтик копченой селедки.
– Спасибо, конечно, – с угрюмым видом ответил Рон, складывая расписание в карман, – но я лучше на занятия пойду.
– Кстати, по поводу "Пайков Прогульщика", – Гермиона посмотрела на Фреда с Джорджем. – Свои объявления насчет испытателей на гриффиндорской доске объявлений не развешивайте.
– Кто это сказал? – спросил Джордж, всем своим видом выражая удивление.
– Я сказала, – ответила Гермиона. – И Рон.
– Только меня не вмешивай, – торопливо сказал Рон.
Гермиона бросила в его сторону угрюмый взгляд. Фред и Джордж хихикнули.
– Скоро по-другому запоешь, Гермиона, – заметил Фред, щедро намазывая маслом булочку. – Пятый курс начинается, скоро будешь на коленях у нас "Пайки" выпрашивать.
– И какая же связь между началом пятого курса и моим желанием купить "Паёк Прогульщика"? – поинтересовалась Гермиона.
– Пятый курс – курс С.О.В.
– И что?
– То, что в конце вас ждут экзамены. Так будете грызть гранит науки, что все зубы сточите, – самодовольно пояснил Фред.
– У половины нашего курса к С.О.В.ам началось легкое нервное расстройство, – с удовольствием добавил Джордж, – слезы, истерики… У Патриции Симпсон до обмороков дело доходило…
– А Кеннет Таулер весь волдырями покрылся, помнишь? – напомнил Фред.
– Ну, это потому, что ты ему пижаму порошком Паралука посыпал, – заметил Джордж.
– Ах, да, – расплылся в улыбке Фред, – я и забыл… иногда всего и не упомнишь, да?
– В любом случае, пятый курс – это кошмар, – заключил Джордж. – Если, конечно, результаты экзаменов вас волнуют. Мы с Фредом как-то умудрились выжить.
– Ага… кажется, по три С.О.В.ы на каждого получили? – спросил Рон.
– Ну да, – беззаботно ответил Фред. – Но мы считаем, что наше будущее лежит за пределами сферы академических достижений.
– Мы серьезно обсуждали вопрос, стоит ли нам возвращаться сюда на седьмой курс, – оживленно добавил Джордж. – Особенно после того, как у нас…
Он осекся под взглядом Гарри, который уже понял, что Джордж сейчас начнет говорить про подаренный им приз Турнира Трёх Волшебников.
– …После того, как у нас есть отметки С.О.В., – торопливо поправился Джордж. – К чему нам ещё и Т.Р.И.Т.О.Н.ы? Но подумали, а не запишет ли нас мама за досрочное окончание школы в список величайших придурков мира, наравне со сбежавшим Перси.
– Но мы не собираемся весь наш последний год здесь тратить время попусту, – Фред с нежностью обвел глазами Большой зал. – Используем его на то, чтобы провести небольшое маркетинговое исследование: нужно точно узнать, чего средний хогвартский ученик ждет от магазина приколов, результаты исследования тщательно просчитать, а потом уже производить товары в соответствии со спросом.
– Но где вы собираетесь достать денег, чтобы открыть магазин приколов? – скептически спросила Гермиона. – Вам же понадобятся компоненты, сырье… и помещение, наверное…
Гарри не поднимал глаза на близнецов. Он так покраснел, что специально уронил вилку и нырнул за ней под стол. И услышал, как сверху Фред изрек:
– Не спросишь – не соврём, Гермиона. Пошли, Джордж, если мы придем пораньше, то может еще успеем до Гербологии продать парочку Удлинителей ушей.
Когда Гарри вылез из-под стола, то увидел, как Фред и Джордж уходят с кучей тостов в руках.
– Что это значит? – Гермиона недоуменно перевела глаза с Рона на Гарри, – «Не спросишь…» Значит, у них уже есть деньги на магазин приколов?
– Знаешь, я уже тоже над этим голову ломал, – нахмурился Рон. – Они летом купили мне новую парадную мантию, и я так и не понял, откуда у них галеоны…
Гарри решил, что пора выводить беседу из опасного русла.
– Как думаете, этот год и правда будет таким тяжелым из-за экзаменов?
– О, да, – подтвердил Рон. – Просто обязан. С.О.В.ы – это очень важно, они влияют на работу, которую выберешь, и на всякое прочее. Билл сказал, что в конце этого курса у нас будет консультация по профориентации. А еще можно будет выбирать Т.Р.И.Т.О.Н.ов, которые будешь изучать в следующем году.
– А вы уже знаете, чем хотите заниматься после Хогвартса? – спросил друзей Гарри некоторое время спустя, когда они вышли из Главного Зала и направились к кабинету Истории Магии.
– Не совсем… – медленно ответил Рон, – разве если… ну…
Он стушевался.
– Что? – побудительно взглянул на него Гарри.
– Было бы круто аврором стать, – выдал Рон.
– Ага, точно, – с жаром поддержал его Гарри.
– И это, прикинь, самая элита, – добавил Рон. – Нужно быть очень способным. А ты, Гермиона, чего хочешь?
– Я не знаю, – откровенно сказала она. – Хотела бы заниматься чем-нибудь действительно стоящим…
– Аврор – это стоящее дело! – безапелляционно заявил Гарри.
– Да, но это не единственное стоящее занятие, – задумчиво произнесла Гермиона. – Вот если бы я смогла вывести Р.В.О.Т.Э на новый уровень…
Гарри и Рон старательно избегали смотреть друг на друга.
По общему мнению, История Магии была самым скучным предметом, когда-либо изобретенным магическим родом. Их преподаватель профессор Биннс, призрак, обладал сиплым занудным голосом, который почти гарантированно наводил стойкую дремоту за десять минут, а в теплую погоду – даже за пять. Манеру ведения урока он никогда не менял, не делая пауз, начитывал лекции, которые ученики пытались записывать, но чаще сонно таращились в пустоту. До сих пор Гарри и Рон выходили из затруднительного положения, переписывая конспекты Гермионы по этому уроку перед экзаменами: только Гермиона обладала способностью сопротивляться усыпляющей власти голоса Биннса.
Сегодня три четверти часа занудства было посвящено теме войны гигантов. Гарри прослушал только первые десять минут, за которые смутно понял, что в изложении другого преподавателя эта тема могла бы стать капельку поинтереснее, а потом рассудок его выключился, и оставшиеся тридцать пять минут он играл с Роном в «виселицу» на краешке пергамента, а Гермиона время от времени искоса злобно посматривала на них.
– Интересно, что будет, – холодно спросила она, когда все вышли на перерыв из класса (а Биннс выплыл прямо сквозь классную доску), – если в этом году я не дам вам конспекты?
– Мы завалим С.О.В.ы, – откликнулся Рон, – и это будет только на твоей совести, Гермиона.
– Я думаю, вы бы это заслужили, – отрезала она. – Вы ведь даже не пытаетесь его послушать?
– Мы пытаемся, – честно ответил Рон. – У нас просто нет твоих умственных способностей, твоей памяти, твоей концентрации… Ты просто талантливее нас… Я тебе не надоел?
– Хватит пудрить мне мозги, – бросила Гермиона, но вид у нее стал более умиротворенный, и она зашагала на улицу, в мокрый внутренний дворик.
Шел мелкий моросящий дождик, все ученики толклись под карнизами по периметру дворика, и их силуэты казались размытыми по краям. Гарри, Рон и Гермиона выбрали уединенный угол под балконом, с которого текли струи воды, подняли воротники, спасаясь от холодного сентябрьского воздуха, и стали рассуждать о том, чего ждать от Снейпа на первом уроке. Они пришли к выводу, что, наверняка, он устроит нечто чрезвычайно сложное, чтобы застать их врасплох после двухмесячных каникул. И тут через двор к ним направилась чья-то фигура.
– Гарри, привет!
Это оказалась Чо Чанг и, что самое главное, она опять была одна. Необычным этот факт был потому, что всегда ее окружала толпа хихикающих девочек; Гарри еще не забыл, каких трудов ему стоило в прошлом году застать ее в одиночестве, чтобы пригласить на Святочный Бал.
– Привет, – ответил Гарри, чувствуя, что краснеет. – «Я хотя бы не покрыт тухлосоком с ног до головы на этот раз», – подумал он.
По всей вероятности Чо пришло в голову то же самое:
– Ты потом отчистился от той гадости?
– Да, – Гарри попытался усмехнуться, будто воспоминание об их последней встрече было забавным, а вовсе не унизительным. – Ну, как ты… э э… хорошо провела лето?
Едва он задал вопрос, как тут же прикусил язык – Седрик был парнем Чо, и воспоминания о его смерти, скорее всего, отравили ей все каникулы так же, как и Гарри. Лицо у нее застыло, но потом она ответила:
– О, знаешь, прекрасно…
– Это у тебя эмблема «Торнадо»? – внезапно спросил Рон, указав на мантию Чо, где был приколот небесно голубой значок, украшенный золотой сдвоенной буквой «Т». – Ты за них болеешь, что ли?
– Да, за них, – ответила Чо.
– Всегда или только с тех пор, как они начали побеждать в чемпионате? – поинтересовался Рон таким тоном, который Гарри показался излишне осуждающим.
– Я за них болею с шести лет, – хладнокровно ответила Чо. – Ладно… увидимся, Гарри.
Она отошла. Гермиона подождала, пока Чо выйдет на середину двора, а потом повернулась к Рону:
– Ты такой бестактный!
– А что? Я просто спросил ее…
– Не понял, что она хотела поговорить с Гарри наедине?
– Да пожалуйста, я ей не мешал…
– А зачем нужно было приставать к ней с разговорами о Квиддиче?
– Приставать? Я не приставал к ней, я просто…
– Кого волнует, болеет она за «Торнадо» или нет?
– Да ладно, половина народу, которые носят такие значки, купили их только в этом сезоне…
– Да какая разница?
– Значит они не настоящие фанаты, а просто примазываются…
– Звонок, – флегматично заметил Гарри, потому что Рон с Гермионой препирались слишком громко и звонка не слышали.
Они не прекращали спорить всю дорогу до подземелья Снейпа, и у Гарри появилась масса времени поразмышлять о том, что между Невиллом и Роном ему вряд ли посчастливится улучить пару минут общения с Чо, о которых можно вспоминать без желания провалиться сквозь землю.
Когда они уже встали в хвост очереди, выстроившейся под дверью класса Снейпа, Гарри пришел к выводу, что Чо хотела подойти и поговорить именно с ним. Она была девушкой Седрика, она запросто могла возненавидеть Гарри за то, что тот вышел живым из лабиринта Турнира Трёх Волшебников, а Седрик умер, но всё-таки она разговаривала с ним очень дружелюбно, не так, как разговаривают с вруном или ненормальным, или с мерзавцем, виновным в смерти Седрика… Да, она определенно хотела подойти и поговорить с ним, и это уже второй раз за два дня… От этой мысли настроение у Гарри поднялось. Даже зловещий скрип открывшейся двери в подземелье Снейпа не отравил зарождающуюся в нём надежду. Вслед за Роном и Гермионой Гарри вошел в класс и вместе с ними направился на привычные места в последнем ряду. Сев посередине, на фырканья и сопение с обеих сторон он и ухом не повел.
– Успокаивайтесь, – бесстрастно произнес Снейп, закрывая за собой дверь.
Никакой необходимости призывать к порядку не было: как только раздался стук захлопнувшейся двери, все тут же съежились, и всякое шевеление прекратилось. Одного лишь присутствия Снейпа обычно бывало достаточно, чтобы обеспечить тишину в классе.
– Прежде чем мы начнем сегодняшний урок, – начал Снейп, после того, как стремительно прошел к своему столу, обернулся и пристальным взглядом обвел класс, – считаю уместным напомнить, что в июне вам предстоит важный экзамен, в процессе которого следует доказать, насколько вы сведущи в составлении и использовании магических зелий. Я полагаю, что даже те слабоумные, которые в этом классе, несомненно, есть, натянут на удовлетворительную оценку по СОВе, или же им придется столкнуться с моим… неудовольствием.
Тут его пристальный взгляд задержался на Невилле. Невилл сглотнул.
– Разумеется, после этого года многие из вас перестанут у меня учиться, – продолжил Снейп. – В свой класс Зелий на ТРИТОНов я возьму только самых лучших. Таким образом, с прочими, безусловно, придется распрощаться.
Глаза его остановились на Гарри, и губы изогнулись. Гарри встретил его взгляд с чувством мрачного удовлетворения от мысли, что после пятого курса сможет порвать с Зельями раз и навсегда.
– Но у нас еще год до этого сладостного момента расставания, – вкрадчиво добавил Снейп, – поэтому, планируете вы стремиться к ТРИТОНам или нет, я всем рекомендую сосредоточить усилия для поддержания достойного уровня знаний, которого я обоснованно ожидаю от своих учеников при сдаче СОВ. Сегодня мы будем смешивать зелье, которое часто встречается на Стандартизированных Отметках Волшебника: это Глоток Покоя, зелье для уменьшения тревоги и снятия возбуждения. Будьте внимательны: если вы чересчур небрежно отмерите ингредиенты, выпивший зелье погрузится в глубокий, не исключено, что и вечный сон, поэтому вам придется внимательно следить за тем, что вы делаете.
Гермиона, сидевшая слева от Гарри, напряженно слушала, выражение ее лица свидетельствовало об исключительном внимании.
– Ингредиенты и процедура… – Снейп взмахнул палочкой, – …на доске… – (они там тут же появились). – …Все, что вам потребуется, вы найдете… – он еще раз взмахнул палочкой, – …в шкафу хранилища… – (дверь упомянутого шкафа распахнулась). – …У вас есть полтора часа… начинайте.
Как Гарри, Рон и Гермиона и предсказывали, Снейп предложил едва ли не самое сложное, кропотливое в изготовлении зелье. Ингредиенты следовало добавлять в котел в строгом порядке и точных количествах; зелье полагалось перемешивать строго через определенные промежутки времени, сначала по часовой стрелке, потом против часовой стрелки; температуру нагревания, при которой кипело содержимое котла, перед добавлением заключительного ингредиента нужно было понижать до нужного уровня в течение установленного времени.
– Сейчас над вашим зельем должен появиться легкий серебристый пар, - объявил за десять минут до конца урока Снейп.
Гарри весь взмок и в отчаянии оглядел подземелье. Его котел испускал клубы темно серого пара, котел Рона плевался зелеными искрами. Шеймус лихорадочно тыкал кончиком палочки в вырывающиеся языки пламени под своим котлом. Но поверхность Гермиониного зелья периодически подергивалась серебристым парком, Снейп подлетел и хищно сунул туда нос без единого комментария, что означало у него отсутствие критических замечаний.
Однако у котла Гарри Снейп задержался и заглянул туда со вселяющей ужас усмешкой:
– Поттер, и что же это, по-вашему, такое?
Слизеринцы по всему классу напряженно подались вперед: они обожали слушать колкости Снейпа в адрес Гарри.
– Глоток Покоя, – напряженно пояснил Гарри.
– Скажите, Поттер, – вкрадчиво произнес Снейп, – вы умеете читать?
Драко Малфой заржал.
– Да, умею, – пальцы Гарри крепко сжали палочку.
– Прочтите мне третью строчку инструкции, Поттер.
Гарри бросил взгляд на классную доску: из-за разноцветного дыма, заполнившего подземелье, инструкцию теперь было сложно разобрать.
– Добавить растолченный лунный камень, три раза перемешать против часовой стрелки, дать прокипеть семь минут, потом добавить две капли сиропа чемерицы.
Гарри похолодел. Он не добавил сироп чемерицы, а после того, как прокипятил семь минут зелье, сразу перешел к четвертому пункту инструкции.
– Вы все сделали по третьему пункту, Поттер?
– Нет, – очень тихо ответил Гарри.
– Прошу прощения?
– Нет, – чуть громче повторил Гарри. – Я забыл чемерицу.
– Я знаю, что вы забыли чемерицу, Поттер. Это означает, что ваше варево полностью бесполезно. Эванеско.
Содержимое котла исчезло, Гарри остался стоять возле пустого котла, как дурак.
– Те, кто смог прочесть инструкцию, налейте дозу вашего зелья в колбу, четко подпишите свою фамилию и поставьте на мой стол для проверки, – сказал Снейп. – Задание на дом: двенадцать дюймов пергамента о свойствах лунного камня и его использовании в зельеделии. Сдать в четверг.
Все вокруг Гарри принялись наполнять колбы, а он в бешенстве собирал свои вещи. Результат его работы был ничуть не хуже, чем у Рона, чье зелье сейчас отвратительно воняло тухлыми яйцами, или у Невилла, у которого зелье достигло консистенции хорошо взявшегося цемента, и Невилл теперь выдалбливал его из котла, но именно он, Гарри, сегодня получит за работу в классе самый низший балл. Гарри сунул палочку в сумку и плюхнулся на скамью, следя за тем, как все строем подходят к столу Снейпа с наполненными и закупоренными колбами. Когда, наконец, прозвенел звонок, Гарри первым вылетел из подземелья, и Рон с Гермионой догнали его только в Главном зале, где он уже начал обедать. С утра потолок приобрел еще более печальный оттенок серого. В высокие окна хлестал дождь.
– Это совершенно несправедливо, – попыталась утешить его Гермиона, присаживаясь рядом и накладывая себе картофельную запеканку, – твое зелье было ничуть не хуже, чем у Гойла: когда он заполнял свою колбу, та разлетелась вдребезги, и у него мантия загорелась.
– Ага, конечно, – Гарри негодующе хмурился в тарелку, – а с каких это пор Снейп стал относиться ко мне справедливо?
Друзья промолчали, потому что всем троим было доподлинно известно, что взаимная вражда Гарри со Снейпом неизменна еще с момента поступления Гарри в Хогвартс.
– Я вообще то надеялась, что в этом году он чуть поприятнее будет, – разочарованно заметила Гермиона. – Я думала… ну, понимаете… – она предусмотрительно огляделась по сторонам: рядом с ними по полдюжины мест пустовало, и мимо стола никто не проходил, – …теперь он в Ордене, ну и…
– Змея меняет шкуру, да только пятна не отмываются, – глубокомысленно заметил Рон. – Я всегда думал, что Дамблдор с ума сошел, если Снейпу доверяет. Где доказательства, что он и вправду перестал работать на Сами Знаете Кого?
– Я считаю, что Дамблдор наверняка получил массу доказательств, даже если он не ставит в известность тебя, Рон, – отрезала Гермиона.
– Да заткнитесь вы, оба, – устало воскликнул Гарри в тот момент, когда Рон уже открыл рот, чтобы возразить.
Рон и Гермиона застыли на полуслове, оба с оскорбленным и рассерженным видом.
– Может хватит уже? – продолжал Гарри. – Вы постоянно цепляетесь друг к другу, меня уже тошнит от этого.
И бросив картофельную запеканку, он нацепил на плечо сумку и ушел.
Перешагивая через две ступеньки, Гарри поднимался по мраморной лестнице, навстречу многочисленным ученикам, спешащим на обед. Неожиданная вспышка гнева все еще не угасла, и воспоминание о возмущенных лицах Рона и Гермионы доставляло ему мрачное удовлетворение. «Так им и надо, – думал он, – ну почему они не могут угомониться… спорят вечно… свихнуться можно…»
Он добрался до лестничной площадки, где висела большая картина с изображением рыцаря сэра Кадогана. Сэр Кадоган выхватил меч и свирепо замахнулся на Гарри, но Гарри никак не прореагировал.
– Вернись, жалкий пес! Немедленно остановись и сражайся! – приглушенно вопил сэр Кадоган из-под забрала.
Но Гарри прошел мимо, и тогда сэр Кадоган попытался перебежать за ним на соседнюю картину, но ему помешал ее обитатель, огромный и лютый с виду волкодав.
Оставшееся время от обеда Гарри провел в одиночестве, сидя под люком, ведущим на вершину Северной Башни. Поэтому, когда прозвенел звонок, он первым поднялся по серебряной лестнице в класс Сибиллы Трелони.
После Зелий, Прорицание было для Гарри самым нелюбимым уроком, главным образом из-за привычки профессора Трелони с периодичностью в несколько занятий предсказывать Гарри преждевременную смерть. Эта худая дама, плотно закутанная в шали и сверкающая рядами бус, из-за своих очков, которые сильно увеличивали ей глаза, всегда напоминала ему какое-то насекомое. Когда Гарри вошел в комнату, она занималась тем, что раскладывала на узенькие столики книги в потертых кожаных обложках, но свет от замотанных шалями ламп, которые чадили тошнотворными благовониями, был таким слабым, что она даже не заметила, как Гарри пристроился в тени. Одноклассники подтянулись минут через пять. Рон появился в отверстии люка, внимательно осмотрелся, нашел Гарри и направился прямо к нему, точнее, так прямо, как мог, поскольку пришлось лавировать между столиками, стульями и мягкими пуфиками.
– Мы с Гермионой перестали спорить, – объявил он, усаживаясь рядом с Гарри.
– Чудно, – буркнул Гарри.
– Но Гермиона сказала, что было бы неплохо, если бы ты прекратил срывать на нас злость, – добавил Рон.
– Я… не…
– Я только передаю, что слышал, – перебил Рон. – Хотя мне кажется, она права. Мы не виноваты в том, что Шеймус и Снейп так себя ведут с тобой.
– Я никогда не говорил…
– Добрый день, – раздался как обычно мечтательный и отстраненный голос профессора Трелони, и Гарри замолчал, опять испытывая раздражение и чувство вины. – С возвращением на урок Прорицания. Разумеется, я очень внимательно следила за вашими судьбами, пока вы были на каникулах, и я удовлетворена, что вы в целости и сохранности вернулись в Хогвартс… как я, разумеется, и предполагала. На своих столах вы найдете экземпляры книги «Оракул Снов» Иниго Имаго. Интерпретация снов – самый важный элемент предсказания будущего и, вполне вероятно, один из вопросов на С.О.В.ах. Нет-нет, конечно я верю, что когда речь идет о священном искусстве прорицания, удачные или неудачные результаты экзамена имеют самое ничтожное значение. Если у вас есть Третий Глаз, то аттестаты и отметки значат очень мало. Однако Директор хочет проводить экзамен, так что…
Ее голос деликатно сошел на нет, не оставляя никому сомнений в том, что профессор Трелони считает свой предмет превыше таких убогих материй, как экзамены.
– Откройте, пожалуйста, вступление и прочтите, что Имаго говорит о сущности интерпретации снов. Потом разделитесь на пары. Воспользуйтесь «Оракулом Снов», чтобы истолковать друг другу самые последние сны. Приступайте.
Положительное качество этого урока состояло в том, что он был не спаренным. К тому времени, как класс закончил читать, для интерпретации сна оставалось всего десять минут до конца урока. Рядом с Гарри и Роном за столом сидел Дин в паре с Невиллом, который тут же принялся многословно растолковывать кошмар с участием гигантских ножниц, одетых в лучшую шляпу его бабушки. Гарри с Роном хмуро посмотрели друг на друга.
– Я никогда не запоминаю свои сны, – начал Рон, – давай ты.
– Вспомни хотя бы один, – раздраженно ответил Гарри.
Он не собирался ни с кем делиться своими снами. Он прекрасно знал, что означает тот регулярный кошмар с кладбищем, и чтобы объяснить его, не нужен был ни Рон, ни профессор Трелони, ни дурацкий «Оракул Снов».
– Ладно, прошлую ночь мне снилось, что я играю в Квиддич, – скорчив гримасу, свидетельствующую о напряженной работе мысли, вспомнил Рон. – Ну и что это значит?
– Наверное то, что тебя скоро сожрет гигантская пастила или еще что то в этом роде, – буркнул Гарри, без всякого интереса листая страницы «Оракула Снов».
Сверять обрывки снов с «Оракулом» было ужасно нудно, и оттого, что профессор Трелони задала им в качестве домашней работы целый месяц вести дневник снов, Гарри в восторг не пришел. Как только прозвенел звонок, Гарри с Роном в первых рядах уже спускались по лесенке вниз. Рон громко возмущался:
– Ты понимаешь, сколько у нас уже домашних заданий? Биннс задал нам реферат о войнах гигантов в полтора фута длиной, Снейпу нужен фут про использование лунных камней, а теперь еще и дневник снов за месяц – от Трелони! Фред с Джорджем правы про год С.О.В. Хоть бы Амбриджи ничего не задала…
Войдя в класс Защиты от Тёмных Искусств, они обнаружили, что профессор Амбридж уже сидит за преподавательским столом, одетая в ту же, что и прошлым вечером, пушистую розовую кофточку и с черным бархатным бантом на голове. Этот бант опять навязчиво напомнил Гарри огромную муху, которая неосмотрительно взгромоздилась на макушке еще более крупной жабы.
Входя в класс, все замолкали. Пока еще профессор Амбридж была темной лошадкой, и никто не знал, насколько требовательной к дисциплине она может быть.
– Итак, добрый день! – произнесла она, когда, наконец, все сели.
Несколько человек пробормотали «добрый день» в ответ.
– Ну-ну, – протянула профессор Амбридж. – Это никуда не годится. Я бы хотела услышать в ответ «Добрый день, профессор Амбридж». Хором, пожалуйста. Добрый день, класс!
– Добрый день, профессор Амбридж, – монотонно прозвучало в ответ.
– Ну вот, – умилилась профессор Амбридж. – Ведь ничего сложного, правда? Пожалуйста, палочки долой, приготовим перья.
Большинство класса обменялись унылыми взглядами: приказ «палочки долой» никогда раньше интересного урока не предвещал. Гарри сунул палочку обратно в сумку, достал перо, чернила и пергамент. Профессор Амбридж открыла свою сумочку, выудила собственную палочку, которая оказалась необычно короткой, и резко взмахнула ею в направлении классной доски. На доске тут же появились слова:

Защита от Тёмных Искусств
Возврат к основным принципам

– Приступим. Ваше обучение по этому предмету проходило в значительной мере хаотично и фрагментарно, – констатировала профессор Амбридж, со сведенными перед собой в замок ручками поворачиваясь к классу лицом. – Постоянная смена учителей, многие из которых, кажется, не придерживались утвержденного Министерством учебного плана, к сожалению закончилась тем, что вы оказались гораздо ниже того уровня, который мы ожидали увидеть в год сдачи С.О.В. Тем не менее, хочу вас порадовать: эти неприятности мы преодолеем. В этом году мы будем следовать тщательно проработанным, сосредоточенным на теории и утвержденным Министерством курсом по оборонительной магии. Запишите, пожалуйста, следующее.
Она еще раз стукнула палочкой по доске, первая надпись исчезла, а взамен появилась следующая: «Цели Курса»

1. Понимание принципов, лежащих в основе оборонительной магии.
2. Умение оценивать ситуации, в которых оборонительная магия может быть использована законно.
3. Позиционирование использования оборонительной магии в контексте практического употребления.

В течение нескольких минут в классе раздавался только скрип перьев по пергаменту. Когда все списали три цели курса профессора Амбридж, она задала вопрос:
– У всех есть экземпляр «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда?
По классу пронесся понурый утвердительный ропот.
– Попробуем ещё раз, – сказала профессор Амбридж. – Когда я задаю вам вопрос, я хотела бы слышать в ответ «Да, профессор Амбридж» или «Нет, профессор Амбридж». Итак: у всех ли есть экземпляр «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда?
– Да, профессор Амбридж, – прогудел класс.
– Прекрасно, – заключила профессор Амбридж. – Я бы хотела, чтобы вы открыли страницу пять и прочли «Главу первую. Основы для начинающих». И попрошу не разговаривать.
Профессор Амбридж отошла от доски и села на стул за учительским столом, внимательно наблюдая за всеми тяжелым жабьим взглядом. Гарри открыл пятую страницу «Теории защитной магии» и приступил к чтению.
Текст оказался безнадежно унылым, таким же скучным, как выслушивание профессора Биннса. Гарри чувствовал, что его мысли разбегаются, одну и ту же строчку он читал по несколько раз, понимая только первые слова. Минуло несколько минут тишины. Сидящий рядом Рон, с отсутствующим видом крутил в пальцах перо, уставившись на одно и то же место на странице. Гарри взглянул в другую сторону, и от удивления у него прошел ступор. Гермиона даже не открыла учебник «Теории защитной магии». Она неотрывно смотрела на профессора Амбридж и тянула вверх руку.
Гарри не мог припомнить, чтобы Гермиона когда-нибудь игнорировала задание читать, да даже просто сопротивлялась искушению открыть книгу, лежащую перед ее носом. Он вопросительно посмотрел на нее, но она только чуть покачала головой, чтобы дать понять, что не станет отвечать на его вопросы, и продолжала пристально смотреть на профессора Амбридж, которая непоколебимо глядела в другом направлении.
Прошло еще несколько минут, и теперь уже не один Гарри следил за Гермионой. Глава, которую следовало читать, оказалась такой нудной, что все больше и больше пар глаз вместо того, чтобы пробиваться сквозь «Основы для начинающих», предпочитали наблюдать, как Гермиона молча пытается привлечь внимание профессора Амбридж.
Когда уже большая половина класса уставилась не в книгу, а на Гермиону, профессор Амбридж, видимо, решила далее ситуацию не игнорировать.
– Вы что-то хотели спросить по поводу главы, моя дорогая? – спросила она Гермиону с таким видом, словно только что ее заметила.
– Нет, не по поводу главы, – ответила Гермиона.
– Хорошо, но мы сейчас читаем, – произнесла профессор Амбридж. демонстрируя мелкие острые зубки. – Если у вас другие вопросы, то мы сможем обсудить их в конце урока.
– У меня вопрос насчет целей вашего курса, – сказала Гермиона.
Профессор Амбридж подняла брови:
– Как вас зовут?
– Гермиона Грэйнджер.
– Прекрасно, мисс Грэйнджер. Я полагаю, что цели курса станут предельно ясны, если вы внимательно почитаете о них, – стойко сладким голоском пояснила профессор Амбридж.
– Нет, не станут, – напрямик заявила Гермиона. – Там ничего не написано о применении оборонительных заклинаний.
Наступила краткая пауза, во время которой большинство учеников повернули к доске головы и, хмуря лбы, принялись изучать все еще написанные там три цели курса.
– Применение оборонительных заклинаний? – с коротким смешком повторила профессор Амбридж. – Почему-то я не могу представить себе никакой ситуации, возникшей на моем уроке, когда бы вам, мисс Грэйнджер, потребовалось применять оборонительное заклинание. Вы ведь не предполагаете, что на вас нападут во время урока?
– Мы не будем пользоваться магией? – громко воскликнул Рон.
– Когда ученики на моем уроке хотят говорить, они поднимают руки, мистер..?
– Уизли, – Рон поднял руку.
Профессор Амбридж, улыбнувшись еще шире, отвернулась от него. Гарри и Гермиона немедленно тоже подняли руки. Выпученные глаза профессора Амбридж на мгновение задержались на Гарри, а потом она обратилась к Гермионе:
– Да, мисс Грэйнджер? Вы хотите еще что-нибудь спросить?
– Да, – ответила Гермиона. – Разве суть курса Защиты от темных искусств – это не применение оборонительных заклинаний на практике?
– Может быть, вы - уполномоченный Министерством эксперт по педагогике, мисс Грэйнджер? – с деланной любезностью поинтересовалась профессор Амбридж.
– Нет, но…
– Замечательно, тогда боюсь, вы не компетентны в том, чтобы определять какова «суть» любого курса. Нашу новую учебную программу разработали волшебники значительно старше вас и намного умнее, чем вы. Об оборонительных заклинаниях вы узнаете с помощью надежных и безопасных методов…
– И какой от этого толк? – громко спросил Гарри. – Если на нас нападут, то это нам не…
– Руку, мистер Поттер! – пропела профессор Амбридж.
Гарри выбросил вверх кулак. Тут же профессор Амбридж вновь отвернулась от него, но теперь уже и другие в классе тоже поднимали руки.
– А вас как зовут? – обратилась она к Дину.
– Дин Томас.
– Ну, мистер Томас?
– Ну, я хотел сказать то же, что и Гарри, – начал Дин. – Если на нас нападут, то это будет совсем не "безопасно".
– Я повторяю, – профессор Амбридж гаденько улыбнулась Дину. – Вы предполагаете, что на вас нападут во время моего урока?
– Нет, но…
Профессор Амбридж заговорила увещевающе:
– Я не стану критиковать методы, которыми пользуются в этой школе, – при этом ее широкий рот растянулся еще шире в жалкое подобие улыбки. – Но вас доверили очень безответственным волшебникам, действительно безответственным… если не сказать больше… – тут она противно хихикнула: – …в высшей степени опасным полулюдям.
– Если вы говорите о профессоре Люпине, – в сердцах воскликнул Дин, – то он был самым лучшим среди всех…
– Руку, мистер Томас! Как я уже сказала, вас познакомили со сложными заклинаниями, вашей возрастной группе не подобающими, и более того, с потенциально смертельными заклинаниями. Вас напугали, убедив, что вам придется чуть ли не каждый день подвергаться нападению Темных сил…
– Нет, нас никто не пугал, – возразила Гермиона, – мы просто…
– Не вижу вашу руку, мисс Грэйнджер!
Гермиона подняла руку. Профессор Амбридж тут же отвернулась в другую сторону.
– Насколько я понимаю, мой предшественник не просто демонстрировал вам запрещенные проклятия, но даже применял их к вам самим.
– Ну так он же маньяком оказался! – вспылил Дин. – Но, между прочим, мы многому научились.
– Вы не подняли руку, мистер Томас! – заголосила профессор Амбридж. – Далее, по мнению Министерства, теоретических познаний будет более, чем достаточно, чтобы принять у вас экзамен, а это именно то, для чего, в конце концов, предназначена школа! Как вас зовут? – добавила она, уставившись на Парвати, которая только что подняла руку.
– Парвати Патил… а разве в С.О.В.ах по Защите от темных искусств нет практических вопросов? Как мы сможем показать, что действительно умеем делать контрпроклятия и все прочее?
– Если вы будете в совершенстве знать теорию, то не вижу причины, почему бы вам не выполнить заклинания в тщательно контролируемых условиях, при которых будет проходить экзамен, – уклончиво ответила профессор Амбридж.
– Ни разу не попробовав на практике? – недоверчиво воскликнула Парвати. – Вы хотите сказать, что на экзамене нам придется пользоваться заклинаниями впервые?
– Я повторяю, если вы будете в совершенстве знать теорию…
– Какая польза от этой теории в реальном мире? – взорвался Гарри, опять взметая вверх кулак.
Профессор Амбридж посмотрела на него.
– Это школа, мистер Поттер, а не реальный мир, - мягко сказала она.
– А разве мы не должны быть готовы к тому, что нас там ждет?
– Там вас ничего не ждет, мистер Поттер.
– Да ну, – бешенство Гарри, которое весь день переполняло его, сейчас, похоже, нашло выход.
– Кто, по-вашему, собирается нападать на таких детей, как вы? – до предела приторным голоском спросила профессор Амбридж.
– Хм-м, нужно подумать… – Гарри сделал вид, что размышляет. – Может быть… Лорд Волдеморт?
Рон ахнул. Лаванда Браун сдавленно вскрикнула. Невилл сполз под стол. Но профессор Амбридж не дрогнула. Она уставилась на Гарри с выражением мрачного удовлетворения на лице.
– Десять баллов с Гриффиндора, мистер Поттер.
В классе наступила гробовая тишина. Все смотрели либо на Амбридж, либо на Гарри.
– Позвольте-ка мне кое-что прояснить.
Профессор Амбридж встала и, опершись на стол короткопалыми ручками, подалась вперед.
– Вам сказали, что известный Темный маг восстал из мертвых…
– Он и не умирал! – разгневанно воскликнул Гарри. – Но он вернулся, точно!
– Мистер Поттер… Ваш Дом уже лишился десяти баллов по вашей вине-не-усугубляйте-ситуацию, – на одном дыхании проговорила профессор Амбридж, не глядя на Гарри. – Как я уже говорила, вам сообщили, что известный Темный маг опять разгуливает на свободе, так вот – это ложь.
– Это НЕ ложь! – вскричал Гарри. – Я видел его, я с ним сражался!
– Наказание, мистер Поттер! – торжествующе объявила профессор Амбридж, – Завтра днем. В пять часов. В моем кабинете. Я повторяю – это ложь. Министерство Магии гарантирует, что никакая опасность со стороны какого бы то ни было Темного мага вам не угрожает. Если вас, тем не менее, что-либо тревожит, зайдите ко мне во внеурочное время. Если вас кто-либо беспокоит слухами о возрождении Темных магов, я бы хотела знать об этом. Я готова вам помочь. Я ваш друг. А сейчас, прошу продолжить чтение. Страница пять. «Основы для начинающих».
Профессор Амбридж уселась за стол. Гарри же поднялся на ноги. Все уставились на него, Шеймус – завороженно, но с испугом.
– Гарри, нет! – предупреждающе зашептала Гермиона и потянула его за рукав.
Гарри выдернул руку и дрожащим голосом спросил:
– Значит, по-вашему, Седрик Диггори просто взял и умер на месте сам по себе?
Все дружно вдохнули. Никто в классе, кроме Рона и Гермионы, никогда не слышал от Гарри о том, что случилось в ту ночь, когда умер Седрик. Все жадно переводили взгляд с Гарри на профессора Амбридж, которая подняла глаза и в упор смотрела на Гарри уже даже без намека на фальшивую улыбку.
– Смерть Седрика Диггори была трагическим несчастным случаем, – невозмутимо изрекла она.
– Это было убийство, - сказал Гарри. Он чувствовал, как его трясёт. Он почти ни с кем не обсуждал это раньше, а уж тем более не перед лицом тридцати жадно внимающих одноклассников. - Его убил Волдеморт, и вы это знаете.
Профессор Амбридж остолбенела. Сначала Гарри решил, что она начнет на него орать, но она тишайшим, сладчайшим девчачьим голоском произнесла:
– Подойдите сюда, дорогой мистер Поттер.
Гарри ударом ноги отшвырнул стул в сторону, обошел Рона и Гермиону и направился к преподавательскому столу. Он спиной ощущал, как весь класс затаил дыхание. Но сейчас он был настолько взбешен, что последствия его не волновали.
Профессор Амбридж вытащила из своей сумочки на стол небольшой пергаментный свиток розового цвета, развернула его, обмакнула перо в чернильницу и стала писать, сгорбившись над пергаментом так, чтобы Гарри не смог ничего увидеть.
Никто не произнес ни слова. Спустя минуту или больше, она свернула пергамент и запечатала его своей палочкой: свиток превратился в сплошную трубочку, чтобы Гарри не смог его открыть.
– Дорогой мой, отнесите это профессору МакГонагалл, – она протянула Гарри записку.
Гарри молча взял свиток, развернулся кругом и, даже не оглянувшись на Рона или Гермиону, вышел из класса, хлопнув дверью.
Он стремительно пошел по коридору, сжимая в руке записку для МакГонагалл, и повернув за угол, неожиданно столкнулся с полтергейстом Пивзом, наглейшим человечком, который сейчас парил в воздухе лежа на спине и жонглировал чернильницами.
– Вот идет придурок Поттер! – захихикал Пивз, упустив пару чернильниц, которые упали на пол, вдребезги разбились и забрызгали стены чернилами.
Гарри, чертыхнувшись, отпрыгнул назад.
– Убирайся, Пивз.
– У у ух, смотри не вспотей, Поттер, – вопил Пивз, преследуя Гарри по коридору и выписывая вокруг него кренделя в воздухе. – Ну, что еще случилось, расчудесный мой дружок? Опять голоса слышишь? Видения видишь? Языком… – Пивз издал неприличный звук, – …болтаешь?
– Я сказал, оставь меня В ПОКОЕ! – заорал Гарри и бегом сбежал по ближайшей лестнице.
Но Пивз просто скатился следом за ним по лестничным перилам:
Всем тут давно известно, что у Потти мелкий петушок.
Всем хочется его жалеть, страдает он, пошел слушок.
Но Пивзи знает лучше всех – совсем свихнулся наш дружок…
– ЗАТКНИСЬ!
Слева от Гарри открылась дверь, и из своего кабинета выглянула профессор МакГонагалл с хмурым и слегка встревоженным видом.
– С какой стати вы здесь так кричите, Поттер? – резко спросила она, Пивз тут же радостно захихикал и скрылся из виду. – Почему вы не на уроке?
– Меня послали к вам, – буркнул Гарри.
– Послали? Что значит послали?
Гарри протянул ей записку от профессора Амбридж. Профессор МакГонагалл взяла у него пергамент, нахмурилась, вскрыла свиток палочкой, развернула и начала читать. По мере того, как она читала написанное Амбридж, глаза ее за квадратными стеклами очков с каждой прочитанной строчкой становились все уже и уже.
– Зайдите, Поттер.
Гарри проследовал за ней в кабинет. Дверь за ним сама собой закрылась.
– Ну? – оглядела его профессор МакГонагалл. – Это правда?
– Правда – что? – чуть агрессивнее, чем рассчитывал, переспросил Гарри. – Профессор… – добавил он, стараясь сделать вопрос повежливее.
– Правда, что вы кричали на профессора Амбридж?
– Да, – согласился Гарри.
– Вы назвали ее лгуньей?
– Да.
– Вы сказали ей, что Тот, Кого Нельзя Называть, вернулся?
– Да.
Профессор МакГонагалл села за свой стол и пристально посмотрела на Гарри. Потом сказала:
– Берите печенье, Поттер.
– Что?
– Берите печенье, – нетерпеливо повторила она и показала на жестяную коробку в клеточку, которая стояла на вершине одной из груд бумаг, лежащих на столе. – И садитесь.
В предыдущий раз, когда Гарри ожидал, что профессор МакГонагалл прибьет его, она вместо этого определила его в гриффиндорскую команду по Квиддичу. Он, так же, как и предыдущий раз, сбитый с толку и сконфуженный, сел напротив и взял имбирного тритона.
Профессор МакГонагалл отложила записку от профессора Амбридж и очень серьезно взглянула на Гарри:
– Поттер, вы должны быть осторожны.
Гарри проглотил большой кусок имбирного тритона и уставился на нее. Тон ее голоса был совершенно не таким, к которому он привык: не жестким, строгим и отрывистым, а тихим, озабоченным и гораздо более человечным, чем обычно.
– Плохое поведение на уроке Долорес Амбридж могло обойтись вам гораздо дороже, чем наказание и снятые с Дома баллы.
– В каком смы..?
– Поттер, призовите на помощь свой здравый смысл, – резко сказала профессор МакГонагалл, внезапно вернувшись к привычной манере разговора. – Вы знаете, откуда она, вы должны понимать, куда она докладывает.
Прозвенел звонок с урока. Сверху и из-за двери раздался топот сотен учеников.
Профессор МакГонагалл опять взглянула в записку от Амбридж.
– Она пишет здесь, что назначила вам взыскания в течение каждого дня на этой неделе, начиная с завтрашнего.
– Целую неделю? – в ужасе переспросил Гарри. – Но, профессор, вы не могли бы?..
– Нет, не могла бы, – категорично ответила профессор МакГонагалл.
– Но…
– Она ваш преподаватель и имеет право выносить взыскания. На первое вы пойдете к ней в кабинет завтра в пять вечера. Только помните: с Долорес Амбридж нужно держать ухо востро.
– Но я говорил правду! – возмущенно воскликнул Гарри. – Волдеморт вернулся, вы же это знаете, и профессор Дамблдор это знает…
– Ради всего святого, Поттер! – оборвала его профессор МакГонагалл и поправила сбившиеся очки (когда Гарри упомянул Волдеморта, она ужасно вздрогнула). – Вы что, в самом деле думаете, что речь идет о правде или лжи? Речь о том, чтобы быть тише воды и ниже травы и не возникать!
Она вскочила, раздув ноздри и крепко сжав губы.
Гарри тоже встал.
– Возьмите еще печенье, – раздраженно бросила профессор МакГонагалл и подтолкнула к Гарри коробку.
– Нет, спасибо, – сдержанно ответил Гарри.
– Не глупите, – отрезала она.
Гарри взял еще одно печенье.
– Спасибо, – неохотно выдавил он.
– Вы что, Поттер, не слышали речь Долорес Амбридж на пиру в честь начала учебного года?
– Слышал, – начал Гарри, – она… она сказала, что прогресс нужно запретить или… ну, то есть… то есть, Министерство Магии вмешивается в дела Хогвартса.
Профессор МакГонагалл окинула его взглядом, потом фыркнула, обошла стол, открыла дверь и жестом предложила ему выходить.
– Что ж. Отрадно, что вы слушаете хотя бы Гермиону Грэйнджер, – на прощание добавила она.

Unless otherwise stated, the content of this page is licensed under Creative Commons Attribution-ShareAlike 3.0 License