7 19

В полночь, когда Гермиона сменила его на дежурстве, шёл снег. Сны Гарри были беспорядочными и беспокойными: в них вплеталась Нагини, проползая то сквозь огромный треснутый перстень, то сквозь венок рождественских роз. Он часто просыпался в панике, уверенный, что кто-то звал его издалека, и слыша в шуме треплющего палатку ветра то шаги, то голоса.
Наконец, он встал ещё затемно и присоединился к Гермионе, которая, свернувшись калачиком у входа в палатку, читала при свете палочки «Историю магии». Всё ещё шёл густой снег, и она с облегчением согласилась на предложение Гарри упаковать вещи раньше и двинуться дальше.
- Поищем другое место, получше защищённое, - согласилась она, дрожа, натягивая фуфайку поверх пижамы. - Мне всё время казалось, что я слышу, как снаружи ходят люди. Я вроде даже кого-то видела пару раз.
Гарри, который в это время натягивал джемпер, приостановился и взглянул на безмолвный неподвижный Хитроскоп на столе.
- Наверняка мне показалось, - нервно сказала Гермиона. – Снег в темноте - всё что угодно может привидеться… . Но может быть, нам стоит дизаппарировать под Плащом-невидимкой? На всякий случай.
Спустя полчаса палатка была упакована. Гарри надел Хоркрукс на шею, Гермиона сжала в руке расшитую бисером сумочку и они дизаппарировали. Их засосала привычная теснота, ноги Гарри оторвались от заснеженной земли, а затем тяжело ударились, судя по всему, о покрытую опавшими листьями промёрзшую почву.
- Где мы? - спросил он, оглядывая окружавшую их новую массу деревьев, пока Гермиона открывала бисерную сумочку и вытаскивала из неё опоры палатки.
- Лес Дин, - ответила она, - мы сюда однажды с родителями в поход ходили.
Здесь деревья вокруг тоже были покрыты снегом, и стоял пронизывающий холод, но, по крайней мере, они были защищены от ветра. Они провели большую часть дня в палатке, где жались для тепла возле полезного ярко-синего огня, который Гермиона так мастерски умела создавать, и который можно было собирать и носить с собой в банке. Гарри чувствовал себя так, словно выздоравливал после какой-то скоротечной, но тяжёлой болезни, и заботливость Гермионы только усиливала это впечатление. После обеда вновь начался снегопад, так что даже их укромную поляну припорошило свежевыпавшим снегом.
После двух почти бессонных ночей все чувства Гарри как будто обострились. Оттого что им едва удалось сбежать из Годриковой Лощины, Волдеморт казался как будто ближе, чем раньше, более угрожающим. Когда снова стемнело, Гермиона предложила посторожить палатку, но Гарри не согласился и сказал, чтобы она шла спать.
Он подтащил ко входу в палатку старую диванную подушку и сел, надев все свитеры, что у него были, но, несмотря на это, всё ещё дрожал от холода. С каждым часом тьма сгущалась, пока наконец не стала практически непроницаемой. Он чуть было не достал Карту Мародёров, чтобы последить за точкой, обозначавшей Джинни, но вспомнил, что сейчас рождественские каникулы, и она должна быть дома, в Норе.
Малейшее движение казалось более значительным в огромном лесу. Гарри знал, что в нём должно быть полно живых существ, но ему хотелось, чтобы они оставались тихими и неподвижными, чтобы он мог отличить их безвредные возню и беготню от звуков, которые могли означать приближение чего-то более зловещего. Он вспомнил шелест мантии, скользившей по опавшей листве много лет назад, и ему тут же почудилось, что он слышит его снова. Он мысленно встряхнулся, чтобы вернуться к реальности. Их защитные заклинания успешно работали уже много недель, почему они должны отказать сейчас? И всё же его не покидало ощущение, что этой ночью что-то было иначе.
Несколько раз он вскидывал голову с болью в шее оттого, что засыпал в неудобной позе, привалившись к пологу палатки. Вокруг была такая глубокая бархатная чернота, что ему казалось, будто он завис в пустоте где-то между аппарацией и дизаппарацией. Гарри как раз поднял руку к лицу, чтобы проверить, может ли он разглядеть собственные пальцы, и вот тут-то это и произошло.
Прямо перед ним возник яркий серебряный свет и двинулся между деревьями. Что бы ни было его источником, двигалось оно беззвучно. Свет как будто просто плыл к нему.
Гарри подскочил на ноги, ни в силах выдавить из себя ни звука, и вскинул палочку Гермионы. Он сощурил глаза, потому что свет стал слепящим, деревья на его фоне выделялись чёрными силуэтами, и оно всё приближалось…
А потом источник света появился из-за дуба. Это была серебристо-белая лань, сияющая ярко, словно луна. Она медленно ступала копытцами по припорошенной снегом земле, по-прежнему беззвучно и не оставляя следов. Она шагнула к нему, высоко подняв красивую голову с большими глазами, обрамлёнными длинными ресницами.
Гарри во все глаза смотрел на создание, поражённый даже не тем, какой удивительной она была, а тем, что каким-то необъяснимым образом она казалась ему знакомой. Ему казалось, что он ожидал её прихода, но забыл и до этого самого момента не помнил, что они договорились встретиться. Его желание позвать Гермиону, такое сильное ещё секунду назад, пропало. Он знал, готов был дать голову на отсечение, что лань пришла к нему, и только к нему одному.
Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга, а потом она повернулась и пошла прочь.
- Нет, - сказал он надтреснутым от долгого молчания голосом. – Вернись!
Она продолжала неторопливо шагать меж деревьями, и вскоре их толстые стволы уже пересекли чёрными полосами исходящее от неё сияние. Одно напряжённое мгновение он сомневался. Осторожность шептала, что это может быть обман, приманка, западня. Но инстинкт, всепобеждающий инстинкт говорил ему, что это вовсе не тёмная магия. Он бросился вдогонку.
Снег хрустел у него под ногами, но лань двигалась бесшумно, двигаясь между деревьями, поскольку она была лишь светом. Она уводила его всё дальше и дальше в лес, и Гарри быстро шагал за ней, уверенный, что, когда она остановится, то позволит ему приблизиться к себе. И тогда она заговорит, и скажет ему то, что он должен узнать.
Наконец лань остановилась. Она вновь повернула свою прекрасную голову в его сторону, и он побежал к ней, горя желанием задать вопрос, но едва он открыл рот, чтобы заговорить, как лань исчезла.
Темнота поглотила её целиком, но сияющий силуэт словно оставил отпечаток в глазах у Гарри; он затмевал взор и, стоило прикрыть веки, вспыхивал ещё ярче, сбивая с толку. Теперь его охватил страх: ведь её присутствие означало безопасность.
- Люмос! - прошептал он, и кончик палочки засветился.
Гарри моргал, и с каждым движением век образ лани в глазах угасал. Гарри стоял, прислушиваясь к звукам леса, отдалённому потрескиванию веток, тихому шороху снега. Неужели на него сейчас нападут? Уж не заманила ли она его в ловушку? Правда ли кто-то стоит и смотрит на него там в темноте, куда не достаёт свет от палочки, или это ему кажется?
Он поднял палочку выше. Никто не набросился на него, из-за дерева не летел в него луч зелёного света. Зачем же тогда она привела его сюда?
Что-то блеснуло в свете палочки, и Гарри резко повернулся, но это было всего лишь маленькое, замёрзшее озерцо, чёрная истрескавшаяся поверхность которого засверкала, когда он ещё выше поднял палочку, чтобы разглядеть его.
Он осторожно двинулся вперёд и посмотрел вниз. Лёд отразил его изломанную тень и свет от палочки, но глубоко под толстой, мутно-серой коркой блеснуло что-то ещё. Большой серебряный крест…
Сердце Гарри подскочило в самое горло. Он упал на колени на краю озерца и направил палочку так, чтобы как можно лучше осветить дно. Тёмно-красный отблеск… это был меч с украшенной сверкающими рубинами рукоятью… Меч Гриффиндора лежал на дне лесного озера.
Едва дыша, Гарри уставился на него. Как такое возможно? Как случилось, что меч лежал в лесном озере, так близко к месту, где они разбили лагерь? Неужели какая-то неведомая магия притянула Гермиону сюда, или лань, которую он принял за Патронус, была чем-то вроде хранительницы озера? Или меч положили в озеро уже после их прибытия, именно потому, что они были здесь? В таком случае, где человек, желавший передать его Гарри? Он снова направил палочку на деревья и кусты вокруг, пытаясь разглядеть человеческий силуэт, отблеск глаз, но никого там не увидел. И тем не менее, остатки страха всё ещё примешивались к его радостному волнению, когда он снова обратил взгляд на меч, покоившийся на дне замёрзшего озера.
Он направил палочку на серебряный силуэт и прошептал: «Акцио меч!»
Тот не шелохнулся. Гарри на это и не рассчитывал. Если бы всё было так просто, то меч лежал бы на берегу, дожидаясь пока он поднимет его, а не в глубине покрытого льдом озера. Он двинулся вокруг ледяного круга, размышляя о том, как меч попал в его руки в прошлый раз. Тогда Гарри был в ужасной опасности и просил о помощи.
- Помоги, - прошептал он, но меч всё так же безразлично и неподвижно лежал на дне.
Что, спросил себя Гарри (вновь зашагав вокруг озерца), сказал ему Дамблдор, когда Гарри добыл меч в прошлый раз? Только истинный гриффиндорец мог вытащить его из шляпы. А какие качества определяют гриффиндорца? Внутренний голос Гарри ответил ему: «отваги, рыцарства, задора не зря от гриффиндорцев ждут».
Гарри остановился, тяжело вздохнул, и пар от его дыхания тут же рассеялся в морозном воздухе. Он знал, что должен сделать. По правде говоря, он предполагал, что к этому всё идёт, с того самого момента, когда увидел меч подо льдом.
Он ещё раз оглядел окружавшие его деревья, но уже был уверен, что никто не собирается на него нападать. У них был шанс, когда он шёл один по лесу, и была масса возможностей, пока он исследовал озеро. Сейчас он тянул время только лишь потому, что предстоящее ему дело было столь непривлекательным.
Непослушными пальцами Гарри начал стягивать с себя многочисленные одёжки. Он мрачно размышлял о том, что было не очень-то понятно при чём тут «рыцарство» - разве что считать рыцарским поступком то, что Гарри не позвал Гермиону, чтобы та полезла в озеро вместо него.
Пока он раздевался, где-то ухнула сова, и Гарри с болью вспомнил о Хедвиге. Он теперь дрожал, его зубы жутко стучали, и всё же он продолжал раздеваться, пока наконец не остался стоять в одном белье босыми ногами на снегу. Он положил мешочек, в котором хранились его палочка, письмо матери, осколок зеркала Сириуса и старый снитч, поверх одежды, а потом направил палочку Гермионы на лёд.
- Диффиндо.
Лед треснул, и в тишине это прозвучало, как звук выстрела. Поверхность озера раскололась, и обломки тёмного льда закачались на взволновавшейся воде. Насколько Гарри мог судить, озерцо было неглубоким, но, чтобы достать меч, ему нужно было полностью погрузиться в воду.
Впрочем, раздумья о предстоящей задаче не делали её легче или воду теплее. Гарри шагнул к краю озерца и положил всё ещё зажжённую палочку Гермионы рядом на землю. Потом, стараясь не думать о том, насколько холоднее ему сейчас станет, или насколько сильно он скоро будет дрожать, Гарри прыгнул.
Каждая клеточка его тела протестующе закричала. Как будто сам воздух в его лёгких превратился в лёд, когда Гарри погрузился по плечи в ледяную воду. Он едва мог дышать, и так сильно дрожал, что вода выплёскивалась через края озерца. Занемевшей ногой Гарри нащупал меч. Он хотел нырнуть только один раз.
Секунду за секундой Гарри оттягивал момент полного погружения, задыхаясь и дрожа, пока не сказал себе, что это нужно сделать во что бы то ни стало, собрал в кулак всё своё мужество и нырнул.
Холод был настоящей мукой, он обжигал его, как огонь. Казалось, сам его мозг замерз, пока Гарри прорывался сквозь тёмную воду и нащупывал на дне меч. Пальцы сомкнулись на рукояти, и он потянул его вверх.
И тут что-то жёстко сдавило его шею. Он подумал, что это водоросли, хоть и не почувствовал ничего такого, пока нырял, и поднял свободную руку, чтобы освободиться. Это не были водоросли. Цепь хоркрукса сжалась и медленно перекрывала ему дыхание.
Гарри бешено забил ногами, стараясь вынырнуть на поверхность, но его только прибило к каменистому краю озерца. Барахтаясь, задыхаясь, он цеплялся за сжимающуюся цепь, но замёрзшим пальцам не удавалось ослабить её, и теперь маленькие огоньки вспыхивали в его голове, и он тонул, ничего больше не оставалось, он ничего не мог сделать, а руки, обхватившие его за грудь, наверняка принадлежали Смерти…

Гарри пришёл в себя, лёжа ничком на снегу, задыхаясь и давясь, мокрый и замёрзший как никогда в жизни. Поблизости кто-то другой пыхтел и кашлял и топтался вокруг. Гермиона опять пришла на помощь, как она пришла, когда на него напала змея… И всё же, на неё не было похоже - уж слишком глубокий кашель, слишком тяжёлые шаги…
У Гарри не было сил поднять голову, чтобы разглядеть своего спасителя. Всё, что он смог сделать – это дотянуться трясущейся рукой до своего горла и ощупать место, где медальон врезался в его плоть. Медальона не было, кто-то его срезал, освободив Гарри. В этот момент задыхающийся голос прозвучал у него над головой.
- Ты…что… спятил?
Лишь потрясение от того, что он услышал звук этого голоса, могло дать Гарри силы подняться. Неистово дрожа, он, пошатываясь, встал на ноги. Перед ним стоял Рон, полностью одетый, но промокший до нитки, с прилипшими к лицу волосами, с мечом Гриффиндора в одной руке и с болтающимся на разорванной цепочке хоркруксом – в другой.
- Какого чёрта, - пропыхтел Рон, держа перед собой качающийся взад и вперёд на коротком обрывке цепи медальон, будто в какой-то пародии на гипнотический сеанс, - ты не снял эту штуку перед тем, как нырнуть?
Гарри не мог ничего сказать. Серебряная лань была ничем, ничем в сравнении с появлением Рона, он просто не мог в это поверить. Трясясь от холода, он схватил кучу одежды, всё ещё лежавшую у кромки воды, и начал одеваться. Натягивая через голову один свитер за другим, Гарри смотрел на Рона, каждый раз ожидая, что тот исчезнет, лишь только Гарри потеряет его из вида, но Рон должен был быть настоящим: он только что нырнул в озеро, он спас Гарри жизнь.
- Это б-был т-ты? - наконец, стуча зубами, спросил Гарри, голосом более слабым, чем обычно, из-за недавнего удушения.
- Ну, да, - Рон явно чуть растерялся.
- Т-ты призвал эту лань?
- Что? Нет, конечно, нет! Я думал, это ты!
- Мой патронус – олень.
- А, да. Я и подумал, что он выглядел иначе… Без рогов.
Гарри повесил мешочек Хагрида обратно на шею, натянул последний свитер, наклонился, чтобы поднять палочку Гермионы, и снова повернулся лицом к Рону.
- Как ты здесь оказался?
Судя по всему, Рон надеялся, что этот вопрос будет задан позже, или, еще лучше, не будет задан вообще.
- Ну, я… понимаешь… вернулся. Если… - он кашлянул, прочищая горло. – Ну, знаешь… Если я вам ещё нужен.
Повисла пауза, во время которой уход Рона как будто стеной встал между ними. И всё же Рон был здесь. Он вернулся. Он только что спас Гарри жизнь.
Рон посмотрел на свои руки. Казалось, на секунду он удивился, что держит в руках какие-то вещи.
- А, да, я его достал, - без особой необходимости сказал он, поднимая меч так, чтобы Гарри мог его разглядеть, - Ты за ним прыгнул, да?
- Да, - ответил Гарри, – Но я не понимаю, как ты попал сюда? Как ты нас нашёл?
- Долгая история, - сказал Рон. – Я вас уже несколько часов искал. Это ведь большой лес, понимаешь? И я уже думал, что мне придётся заночевать под деревом и подождать утра, когда увидел этого оленя, и тебя за ним.
- Ты не видел ещё кого-нибудь?
- Нет, - ответил Рон. – Я…
Но он заколебался, бросив взгляд на два дерева, растущие рядом в нескольких ярдах от них.
- Мне показалось, что что-то движется вон там, но я в это время бежал к озеру, потому что ты нырнул и не показывался обратно, так что я не мог свернуть, чтобы… Эй!
Гарри уже спешил к месту, которое указал Рон. Два дуба росли близко друг к другу, между стволами была щель всего в несколько дюймов на уровне глаз. Идеальное место для того, чтобы видеть всё и не быть замеченным. Однако на земле вокруг корней снега не было, так что Гарри не смог увидеть каких-либо следов. Он пошёл обратно туда, где ждал его Рон, всё ещё держащий в руках меч и хоркрукс.
- Есть что-нибудь? - спросил Рон.
- Нет, - ответил Гарри.
- Так как меч попал в это озеро?
- Должно быть тот, кто вызвал патронуса, положил его туда.
Они оба посмотрели на изукрашенный серебряный меч, рубины на рукояти которого слегка поблескивали в свете палочки Гермионы.
- Думаешь, это настоящий? - спросил Рон.
- Есть только один способ узнать, верно? - ответил Гарри.
Хоркрукс всё ещё болтался у Рона в руке. Медальон слегка подёргивался. Гарри знал - то, что скрыто внутри него снова взволновалось. Оно почувствовало присутствие меча и попыталось убить Гарри, чтобы не позволить ему завладеть им. Сейчас не было времени для долгих дискуссий, нужно было уничтожить медальон раз и навсегда. Гарри огляделся, высоко держа палочку Гермионы, и увидел подходящее место – плоский камень, лежавший в тени платана.
- Идём, - сказал он и первым подошёл к камню, смёл с него снег и протянул руку за хоркруксом. Но когда Рон протянул ему и меч, Гарри покачал головой.
- Нет, ты должен это сделать.
- Я? – Рон явно был поражён. – Почему?
- Потому что ты достал меч из озера. Я думаю, это должен быть ты.
Это не была любезность или щедрость. Так же точно, как он знал, что лань была безобидна, Гарри знал, что Рон должен орудовать мечом. По крайней мере, Дамблдор научил Гарри кое-чему об определённых видах магии, и о безграничном могуществе определённых поступков.
- Я открою его, - произнёс Гарри, – а ты ударишь. Прямо сразу, хорошо? Потому что то, что там внутри, будет бороться. Тот кусочек Риддла в дневнике пытался убить меня.
- Как ты собираешься открыть его? – спросил Рон. Казалось, он был в ужасе.
- Я попрошу его открыться на Змеином языке, - сказал Гарри. Этот ответ с такой готовностью сорвался с его губ, что ему подумалось, что он всегда это знал в глубине души. Возможно, он осознал это благодаря недавней встрече с Нагини. Он посмотрел на змееподобную букву «S», выложенную на медальоне блестящими зелёными камешками. Было нетрудно вообразить, что это крошечная змейка, свернувшаяся на холодном камне.
- Нет! - вскрикнул Рон – Не открывай! Я серьёзно!
- Почему нет? - спросил Гарри. – Давай избавимся от этой проклятой штуки, ведь мы столько месяцев…
- Я не могу, Гарри! Честно! Ты сделай это…
- Но почему?
- Потому что эта штука плохо на меня действует! - ответил Рон, отступая от медальона на камне. - Я не могу с ней справиться! Я не пытаюсь оправдать свое поведение, Гарри, но она влияет на меня сильнее чем на вас с Гермионой. Она заставляла меня думать такое… такое… я и так всё это думал, но из-за неё всё казалось ещё хуже, - я не могу толком объяснить, - а потом я её сниму, и моя голова снова в порядке, но после приходится снова надевать эту чёртову штуку… Я не могу, Гарри!
Тряся головой, он отступил назад, волоча меч по земле.
- Ты можешь сделать это! - сказал Гарри – Можешь! Ты только что достал меч, я знаю, что это ты должен им орудовать! Пожалуйста, просто давай избавимся от хоркрукса, Рон.
Звук собственного имени подействовал на Рона, как стимулятор. Он сглотнул, и, всё ещё громко втягивая воздух своим длинным носом, снова подошёл к камню.
- Скажи мне, когда, - прохрипел он.
- На счёт три, - произнёс Гарри, снова глядя на медальон и прищуривая глаза, чтобы сосредоточиться на букве «S», и воображая себе, что это змея. Содержимое медальона трепыхалось, как пойманный таракан. Было бы так просто его и пожалеть, если бы не порез вокруг шеи Гарри, до сих пор пылавший огнём.
- Раз… Два… Три… Откройся!
Последнее слово прозвучало как шипение и как рычание, и золотые створки медальона, слегка щёлкнув, распахнулись.
Из половинок медальона, из-под обоих стеклянных окошечек смотрели, мигая, два живых глаза, тёмные и красивые, какими были глаза Тома Риддла до того, как они стали красными, со щелевидными зрачками.
- Руби! - сказал Гарри, придерживая медальон на поверхности камня.
Рон дрожащими руками поднял меч. Его остриё нависло над отчаянно вращающимися глазами, а Гарри, приготовившись, крепко сжал медальон, уже представляя, как хлынет кровь из пустых окошечек. И тут из хоркрукса раздался шипящий голос.
- Я видел твоё сердце, и оно моё.
- Не слушай его! - резко сказал Гарри – Бей!
- Я видел твои мечты, Рональд Уизли, и видел твои страхи. Всё, чего ты желаешь – возможно, но и всё, чего ты страшишься – тоже возможно
- Бей! - прокричал Гарри, и его голос эхом отразился от окружавших их деревьев. Кончик меча задрожал, и Рон уставился прямо в глаза Риддла.
- Всегда менее всех любимый матерью, мечтавшей о дочери… Менее любимый сейчас девушкой, которая предпочитает твоего друга… Всегда второй, вечно в тени
- Рон, бей, прямо сейчас! - проревел Гарри. Он чувствовал, как медальон подрагивает в его руке, и боялся того, что сейчас произойдёт. Рон поднял меч ещё выше, и, когда он сделал это, глаза Риддла вспыхнули алым.
Из двух половинок медальона, из глаз, как два гротескных пузыря выплыли причудливо искажённые головы Гарри и Гермионы.
Рон от потрясения вскрикнул и отступил назад, а фигуры поднимались из медальона, сначала плечи, потом тела, потом ноги – пока они полностью не встали внутри него, плечо к плечу, как деревья с общим корнем, покачиваясь над Роном и настоящим Гарри, который отдёрнул пальцы от медальона, потому что тот вдруг раскалился добела.
- Рон! - крикнул он, но Гарри-Риддл теперь говорил голосом Волдеморта и Рон, как заворожённый, безотрывно смотрел в его лицо.
- Зачем ты вернулся? Нам было лучше без тебя, мы были счастливее без тебя, радовались, что тебя нет… Мы смеялись над твоей глупостью, твоей трусостью, твоим самомнением
- Самомнением! - эхом повторила Гермиона-Риддл, которая была более красива, но и более ужасна, чем настоящая. Она, хихикая, закачалась перед Роном, который смотрел на неё с явным ужасом, но всё же был не в силах отвести взгляд; меч бесполезно болтался у него в руке. - Кто бы посмотрел на тебя, кто хоть когда нибудь посмотрит на тебя, когда рядом Гарри Поттер? Что ты вообще сделал, в сравнении с Избранным? Кто ты такой в сравнении с Мальчиком, Который Выжил?
- Рон! Бей! БЕЙ!!! - вопил Гарри, но Рон не шелохнулся. В его широко открытых глазах отражались Гарри-Риддл и Гермиона-Риддл, их волосы извивались, как языки пламени, глаза сияли красным, голоса поднимались зловещим дуэтом.
- Твоя мать признавалась, - презрительно сказал Гарри-Риддл, а Гермиона-Риддл язвительно усмехнулась, – что она предпочла бы меня в качестве сына, была бы рада поменять
- Кто бы не предпочёл его? Какой женщине ты нужен? Ты никто, никто, никто рядом с ним! - пропела Гермиона-Риддл, и, вытянувшись как змея, обвилась вокруг Гарри-Риддла, сжимая его в тесном объятии. Их губы встретились.
Рон стоял перед ними с полным муки лицом. Дрожащими руками он высоко поднял меч.
- Давай, Рон! - прокричал Гарри.
Рон взглянул на него, и Гарри показалось, что он увидел алый отблеск в его глазах.
- Рон…?
Блеснув, меч резко опустился. Гарри шарахнулся в сторону, раздался лязг металла и долгий, протяжный крик. Гарри резко повернулся, скользя на снегу, с палочкой в руке, готовый защищаться – но воевать было не с чем.
Чудовищные копии его и Гермионы пропали, остался только Рон, который стоял, держа меч в бессильно опущенной руке, и смотрел на разбитые остатки медальона на плоской поверхности камня.
Гарри медленно подошёл к нему, не зная, что говорить и что делать. Рон тяжело дышал. Его глаза теперь были совсем не красными, а голубыми, как обычно. И ещё они были мокрыми.
Гарри наклонился, притворившись, что этого не видит, и поднял разбитый хоркрукс. Рон проткнул стекла в обоих половинках, глаз Риддла больше не было, а шёлк, выстилавший медальон изнутри, был покрыт пятнами и слегка дымился. То, что жило внутри хоркрукса исчезло, издевательство над Роном было последним, что оно сделало. Рон выпустил меч, и тот с лязгом стукнулся о землю. Рон упал на колени, обхватив голову руками. Он весь сотрясался, и Гарри догадался, что не от холода. Гарри запихнул разбитый медальон себе в карман, опустился на колени рядом с Роном и осторожно положил руку ему на плечо. Как хороший знак он воспринял то, что Рон не оттолкнул его.
- Когда ты ушёл, - сказал Гарри тихо, радуясь тому, что не видит лица Рона, – она плакала неделю. Скорее всего больше, просто она не хотела, чтобы я это видел. Было много вечеров, когда мы вообще не говорили друг с другом. Без тебя…
Он не смог закончить – только теперь, когда Рон снова был здесь, Гарри полностью осознал, чего стоило им его отсутствие.
- Она мне как сестра, - продолжил он, – Я люблю её как сестру и думаю, она относится ко мне так же. Так всегда было. Я думал, ты знаешь.
Рон не ответил, но отвернулся от Гарри и шумно вытер нос рукавом. Гарри снова поднялся на ноги и пошёл к огромному рюкзаку, который лежал в нескольких ярдах от них, там, где Рон его бросил, когда бежал к озеру, чтобы спасти Гарри из воды. Он закинул его себе на спину и вернулся обратно к Рону, который поднялся на ноги при приближении Гарри, всё ещё с красными глазами, но, в целом, спокойный.
- Прости… - сказал он сдавленно. – Прости, что ушёл. Я знаю, что я был… был…
Он оглядел темноту вокруг, как будто надеясь, что достаточно ругательное слово прилетит к нему оттуда.
- Ну, ты вроде расплатился за это сегодня, - произнёс Гарри. – Меч добыл. Прикончил хоркрукс. Меня спас.
- Это звучит намного круче, чем было на самом деле, - пробормотал Рон.
- Такие вещи всегда звучат круче, чем на самом деле, - сказал Гарри. – Я уже сколько лет пытаюсь тебе это втолковать.
Они одновременно шагнули навстречу друг другу и обнялись. Гарри уцепился за всё ещё насквозь мокрую куртку Рона.
- А теперь, - произнёс Гарри, когда они отпустили друг друга, – нам остаётся только снова отыскать палатку.
Но это было несложно. Хотя путешествие через тёмный лес с ланью показалось длинным, теперь, в компании с Роном, обратная дорога заняла удивительно мало времени. Гарри не терпелось разбудить Гермиону, и он, всё больше и больше волнуясь, вошёл в палатку. Рон тащился чуть позади.
После озера и леса в палатке было восхитительно тепло. Единственным источником света были синие язычки пламени, всё ещё мерцавшего в миске на полу. Гермиона крепко спала, свернувшись под одеялами, и не шелохнулась, пока Гарри не позвал её по имени несколько раз .
- Гермиона!
Она пошевелилась и быстро села, отбросив волосы с лица.
- Что случилось? Гарри? Ты в порядке?
- В порядке, всё хорошо. Не просто хорошо, великолепно! Здесь вот есть кое-кто.
- Ты о чём? Кто?…
Она увидела Рона, стоящего с мечом в руке. Вода капала с него на потёртый ковёр. Гарри попятился в тёмный угол, сбросил рюкзак Рона и попытался слиться с брезентом.
Гермиона соскользнула со своей койки и, как лунатик, пошла к Рону, глядя в его бледное лицо. Она остановилась прямо перед ним, слегка приоткрыв рот и широко раскрыв глаза. Рон слабо, с надеждой, улыбнулся и приподнял руки.
Гермиона бросилась к нему и принялась колотить его, куда ни попадя, где только могла дотянуться.
- Ай! Ой! Отста!… Какого?… Гермиона! Ай!
- Ты! Полная! Задница! Рональд! Уизли!
Каждое слово она обозначила ударом. Рон отступил, прикрывая голову, а Гермиона продолжала наступать на него.
- Ты! Приполз! Обратно! Сюда! После! Всех! Этих! Недель! Ой, где моя палочка?!
Похоже, она готова была силой отобрать её у Гарри, и тот отреагировал инстинктивно.
- Протего!
Между Роном и Гермионой возник невидимый щит. Он отбросил Гермиону назад, на пол. Выплевывая волосы изо рта, она вскочила обратно на ноги.
- Гермиона! - сказал Гарри – Успоко…
- Я не успокоюсь! - выкрикнула она. Никогда ещё он не видел, чтобы Гермиона настолько потеряла контроль над собой. Она выглядела совершенно обезумевшей. – Отдай мне мою палочку! Отдай её мне!
- Гермиона, пожалуйста…
- Не говори мне, что делать, Гарри Поттер! - завизжала она– Не смей! Отдай её сейчас же! А ТЫ!!!
Зловещим жестом она обвиняющее ткнула пальцем в сторону Рона. Это выглядело как проклятие, и Гарри не мог винить Рона, когда тот отступил на несколько шагов.
- Я бежала за тобой! Я звала тебя! Я умоляла тебя вернуться!
- Я знаю, - сказал Рон, – Гермиона, мне жаль, мне правда…
- Ах тебе жаль!
Она рассмеялась высоким безумным смехом. Рон посмотрел на Гарри, прося о помощи, но тот лишь скорчил беспомощную гримасу.
- Ты возвращаешься через столько недель! Недель! И думаешь, что всё будет хорошо, стоит просто сказать, что тебе жаль?!
- Ну, а что ещё я могу сказать? - выкрикнул Рон, и Гарри был рад, что тот отбивается.
- Ой, даже и не знаю! - воскликнула Гермиона с жутким сарказмом в голосе – Поройся в своих мозгах, Рон, у тебя это займёт не больше пары секунд!
- Гермиона! - вмешался Гарри, который воспринял это как удар ниже пояса, – он только что спас мне…
- Мне всё равно! - проорала она, – Мне всё равно, что он сделал! Неделя за неделей, да мы уже могли быть мертвы
- Я знал, что вы живы! - взревел Рон, впервые перекрывая её голос и приближаясь настолько, насколько позволяли Щитовые чары, висевшие между ними. – Про Гарри только и говорят в "Пророке", на радио, они вас ищут везде, все эти слухи и сумасшедшие истории, я знал, что если бы вы были мертвы, то я услышал бы об этом сразу. Вы не знаете, каково это было…
- Каково это было для тебя?!
Её голос уже был таким пронзительным, что скоро его смогли бы услышать разве что летучие мыши, но её негодование уже достигло такой степени, что какое-то время она вообще не могла говорить, и Рон этим воспользовался.
- Я хотел вернуться назад в ту же минуту, когда дизаппарировал, но я попал прямо в лапы банде Охотников, Гермиона, я не мог никуда пойти!
- Банде кого? - спросил Гарри, а Гермиона рухнула в кресло, и так крепко скрестила руки и ноги, что казалось, теперь она не сможет их расцепить несколько лет.
- Охотников, - сказал Рон – они везде! Это такие банды, они пытаются заработать золото ловлей магглорожденных и изменников крови, Министерство объявило за их поимку вознаграждение. Я был сам по себе, и по виду я школьного возраста, так что они завелись, думали, я – магглорожденный в бегах. Пришлось заговаривать им зубы, иначе меня утащили бы в Министерство.
- Что ты им сказал?
- Сказал, что я – Стэн Шанпайк. Первый, о ком я подумал.
- И они поверили?
- Они были не самые умные. Один так точно был полутролль, судя по запаху…
Рон взглянул на Гермиону, определённо надеясь, что её смягчит это проявление юмора, но выражение её лица осталось каменным, а руки и ноги крепко переплетёнными.
- В общем, они стали спорить, Стэн я или нет. Они были жалкие типы, честно говоря, но всё равно, их было пятеро, а я один, и они забрали мою палочку. Потом двое из них подрались, и, пока остальные отвлеклись, я сумел врезать тому, который меня держал, в живот, потом схватил его палочку, обезоружил типа, у которого была моя, и дизаппарировал. Не слишком хорошо справился, снова расщепился, - Рон поднял свою правую руку, чтобы показать, что на ней не хватает двух ногтей. Гермиона холодно подняла брови, – и прибыл в нескольких милях от того места, где были вы. К тому времени, когда я добрался до берега, где был лагерь… вас уже не было.
- Боже, до чего же захватывающая история! - сказала Гермиона надменным тоном, который обычно использовала, когда хотела задеть побольнее. – Ты, должно быть, был просто в ужасе. А мы тем временем наведались в Годрикову Лощину, и, дай-ка подумать, что там случилось, Гарри? Ах да, змея Сам-Знаешь-Кого объявилась и чуть не убила нас обоих, а следом прибыл и Сам-Знаешь-Кто, и мы с ним разминулись буквально на секунду.
- Что? - воскликнул Рон, ошарашенно переводя взгляд на Гарри, но Гермиона оставила это без внимания.
- Представь себе, Гарри, потерять ногти! Это действительно затмевает наши страдания, ты так не думаешь?
- Гермиона, - тихо произнёс Гарри – Рон только что спас мне жизнь.
Она будто его не слышала.
- Однако одну вещь я хотела бы узнать, - сказала она, уставившись куда-то на фут выше головы Рона, – Как ты нашёл нас сегодня? Это важно. Когда мы узнаем, мы сможем сделать так, чтобы нас больше не смог посетить никто, кого мы не желаем видеть.
Рон сердито посмотрел на неё, потом достал маленький серебряный предмет из кармана джинсов.
- Вот.
Ей пришлось посмотреть на Рона, чтобы увидеть, что он показывает.
- Делюминатор? - она так удивилась, что забыла, что должна выглядеть холодной и свирепой.
- Он не просто включает и выключает свет, - сказал Рон, – Я не знаю, как он работает, и почему это случилось именно тогда, а не в какое-то другое время, потому что я хотел вернуться к вам всё время, с тех пор, как ушёл. Но я слушал радио, очень рано рождественским утром, и услышал… услышал тебя.
Он смотрел на Гермиону.
- Услышал меня по радио? - недоверчиво спросила она.
- Нет, услышал тебя из своего кармана. Твой голос, - он снова поднял делюминатор, – звучал из этой штуки.
- И что именно я сказала? - спросила Гермиона, и в её голосе смешались скептицизм и любопытство.
- Моё имя. "Рон". И ты сказала… что-то о палочке…
Щёки Гермионы жарко заалели. Гарри вспомнил – тогда имя Рона прозвучало вслух впервые с тех пор, как он их покинул. Гермиона упомянула его, когда они говорили о починке палочки Гарри.
- Так что я достал его, - продолжал Рон, глядя на делюминатор, - и он не выглядел как-то иначе, ничего такого, но я был уверен, что слышал тебя. Так что я им щёлкнул. И свет в моей комнате погас, но другой свет зажёгся прямо за окном.
Рон поднял свободную руку и указал прямо перед собой, глядя на что-то, чего ни Гарри, ни Гермиона не могли увидеть.
- Это был шар света, как бы пульсирующий, и синеватый, ну, знаете, какой загорается вокруг Портключей?
- Да, - вместе автоматически сказали Гермиона и Гарри.
- Я знал, это то, что мне нужно, - сказал Рон. - Так что я похватал своё барахло и упаковал, потом надел рюкзак и вышел в сад. – Тот маленький светящийся шар парил там и ждал, меня, и когда я вышел, он запрыгал вперёд, а я пошёл вслед за ним за сарай, и потом он… ну, он вошёл внутрь меня.
- Как-как? – переспросил Гарри, убеждённый, что неправильно услышал.
- Он как бы подплыл ко мне, - пояснил Рон, иллюстрируя движение указательным пальцем свободной руки, - прямо к груди, и дальше… он просто прошёл насквозь. Он был здесь. – Рон дотронулся до груди рядом с сердцем. – Я его чувствовал, он был горячий. И когда он очутился внутри меня, я понял, что должен делать. Я знал, что он доставит меня туда, куда мне нужно. Так что я аппарировал и оказался на склоне холма. Там повсюду был снег…
- Мы были там, - сказал Гарри, - мы провели там две ночи, и вторую ночь мне всё казалось, будто я слышу, что кто-то бродит вокруг в темноте и зовёт!
- Ну, да, это был я, - сказал Рон. – В любом случае, ваши защитные заклинания работают, потому что я не мог вас ни видеть, ни слышать. Но я был уверен, что вы где-то рядом, так что в конце концов я забрался в свой спальный мешок и ждал, пока кто-нибудь из вас появится. Я думал, вы покажетесь, когда упакуете палатку.
- Нет, вообще-то, - ответила Гермиона, - Мы аппарировали под Плащом-невидимкой, в качестве дополнительной предосторожности. И мы отправились очень рано, потому что, как сказал Гарри, мы слышали, что кто-то бродит вокруг.
- Ну, а я остался на том холме на весь день, - сказал Рон. – Всё надеялся, что вы появитесь. Но когда стало темнеть, я понял, что должно быть упустил вас, так что я ещё раз щёлкнул делюминатором, синий свет вышел из него и вошёл в меня, я аппарировал и прибыл сюда, в этот лес. Я по-прежнему не мог вас видеть, так что оставалось только надеяться, что рано или поздно один из вас покажется - и Гарри показался. То есть, первым делом я, естественно, увидел лань.
- Ты увидел что? – резко спросила Гермиона.
Они объяснили ей, что случилось и, пока раскрывалась история серебряной лани и меча в озере, Гермиона, нахмурившись, смотрела то на одного, то на другого. Она слушала настолько сосредоточенно, что забыла держать руки и ноги скрещёнными.
- Но это же наверняка был патронус! – сказала она. – Вы видели, кто вызвал его? Вы кого-нибудь вообще видели? И он привёл вас к мечу! Прямо не верится! И что случилось дальше?
Рон рассказал, как он увидел, что Гарри прыгнул в озеро, и ждал, чтобы тот вынырнул, как он понял, что что-то неладно, нырнул, спас Гарри и потом вернулся за мечом. Он добрался до того, как они открыли медальон, но тут замялся, и Гарри вмешался.
- …и Рон ударил его мечом.
- И… и он был уничтожен? Вот так просто? – прошептала она.
- Ну, он… он кричал, - сказал Гарри, коротко глянув на Рона. – Вот.
Он бросил медальон ей на колени. Гермиона осторожно подняла его, и стала рассматривать разбитые стёклышки.
Решив, что опасность наконец-то позади, Гарри снял Щитовые чары взмахом гермиониной палочки и повернулся к Рону.
- Ты говорил, что сбежал от Охотников с лишней палочкой?
- Что? – спросил Рон, который наблюдал за Гермионой, рассматривающей медальон. - А, да.
Он расстегнул пряжку на рюкзаке и достал из кармашка короткую, тёмную палочку. – Вот. Я подумал, что никогда не помешает иметь запасную.
- Ты был прав, – сказал Гарри, протягивая руку. - Моя сломана.
- Ты шутишь? – начал Рон, но в этот момент Гермиона поднялась, и он опасливо замолк.
Гермиона положила уничтоженный хоркрукс в бисерную сумочку, потом снова забралась в свою постель и улеглась, не сказав больше ни слова. Рон передал Гарри новую палочку.
- Я думаю, что это, пожалуй, лучший приём, на который ты мог рассчитывать, - шепнул Гарри.
- Ага, - ответил Рон. - Могло быть и хуже. Помнишь тех птиц, которых она на меня натравила?
- Я и сейчас ещё не отказалась от этой мысли, –донёсся приглушённый голос Гермионы из-под одеял, но Гарри видел, что Рон тихонько улыбается, вытаскивая из рюкзака свою бордовую пижаму.

Unless otherwise stated, the content of this page is licensed under Creative Commons Attribution-ShareAlike 3.0 License